Отец Димитрий Торшин, настоятель храма Успения Пресвятой Богородицы в селе Озерском (Подборки) Калужской области, рассказывает удивительные истории о духовных законах, которые действуют невидимо, но властно в нашей жизни.

Отец Димитрий с матушкой Софией

Уподобиться Христу

Когда мы с матушкой познакомились, она, молодая девушка, ездила в областную больницу, в Анненки, к детям-отказникам, чтобы хоть немного позаботиться о них. Это груднички, которые родились калеками, без ручек или без ножек. Матушка приходила, брала их на руки… Очень тяжело видеть подобное несчастье – это ввергает в уныние. Таких детей даже в интернат не берут, их жизнь для них – страдание и мука.

У меня растет сын – маленький Илиодор. Он назван в честь моего духовного наставника – Оптинского архидиакона Илиодора, по молитвам которого малыш родился (врачи поставили диагноз «замершая беременность» со всеми вытекающими последствиями). Я иногда смотрю на сына и думаю: слава Богу, он родился здоровеньким, у него есть ручки и ножки – он уподобился нам, своим родителям, чтобы жить земной жизнью.

Мы должны уподобиться Христу, чтобы иметь возможность жить в будущей жизни.

С отцом Илиодором

С преподобным преподобен будеши

Если рядом с нами нет тех, у кого мы можем научиться духовному возрастанию, – нам будет трудно расти духовно. Поэтому так важно читать Патерики и искать духовные маяки. Для нас жития святых – это чудеса, но на самом деле это реальность, в которой присутствует Бог.

Очень важно читать Патерики и жития святых: это духовные маяки, учебники духовного возрастания

И сейчас есть святые люди, в жизни которых происходит то, что происходило в Патериках. Мне приходилось встречаться с такими людьми: они совершали вроде бы чудесные вещи, которые для них самих были совершенно обычными. Мы просто немного выпали из этой реальности.

У моих родителей нас росло четверо своих детей и еще трое приемных. Один из моих братьев в детстве имел сильный дефект речи. Врач посоветовал отдать его в речевую школу-интернат, где у всех детей были дефекты речи. Он там не жил, просто ходил на занятия, и я, как старший брат, его отводил и забирал.

Через две недели он разучился говорить вообще: ему не нужно было стараться, все дети вокруг говорили так же плохо, как и он. Мы, к счастью, быстро спохватились, забрали братишку, перевели в обычную школу, он начал тянуться за обычными детьми и скоро стал прекрасно разговаривать.

Думаю, этот пример может послужить отличной иллюстрацией к Псалтири: «С преподобным преподобен будеши, и с мужем неповинным – неповинен будеши, и со избранным – избран будеши, и со строптивым – развратишися» (Пс. 17: 26–27).

Как я оказался в Шамордино

В Шамордино я познакомился с духовными людьми святой жизни. Как я там оказался? Это произошло следующим образом.

Мой приход находится недалеко от монастыря – семь минут езды на машине. Когда я только начинал служить – встретился с большими трудностями: народу в храм ходило очень мало, и расходы на содержание церкви многократно превышали доходы.

Отец Илиодор был, конечно, в курсе всех моих проблем и решил помочь мне. Все знают, что он человек добрейший и с прекрасным чувством юмора. И вот он при мне набирает номер игумении монастыря в Шамордино, и она сразу спрашивает:

– Что вы хотите, отец Илиодор?

– Матушка, у меня все есть. Может быть, вам что-то нужно? Может, рыбки к столу?

(А к ним как раз должен был приехать Патриарх.)

– Это было бы здорово… А что вы хотели, отец Илиодор?

– Да у меня все есть! Может, вам чем-то помочь? Может, фрукты нужны?

– Да, здорово бы было… А все-таки что вы хотели, отец Илиодор?

– Да у меня все есть! У меня даже батюшки есть!

А он знал, что в Шамордино батюшки старенькие, им служить тяжело, и дополнительный священник был бы им в радость.

Я приехал к игумении, она меня тепло приняла, и я стал в свободное от службы на своем приходе время ездить в монастырь. И сейчас служу там раз в неделю, кроме того стараюсь приезжать исповедать паломников, помочь служащему батюшке, в Великом посту соборую там. И сестры монастыря тоже стараются мне помогать.

Казанская Амвросиевская пустынь Шамордино

Духовная атмосфера монастыря

Сейчас ситуация на моем приходе стала лучше, выросло число прихожан, и я мог бы уже не ездить в Шамордино, но эти поездки стали частью моей жизни, и отказ от них обернулся бы для меня большой духовной потерей.

Мы служим в храме преподобного Амвросия Оптинского, алтарь обустроен на месте кельи, где почил великий старец, и это создает такую духовную атмосферу, словно он сам там присутствует.

Алтарь обустроен на месте кельи, где почил старец Амвросий, и это создает особую духовную атмосферу

Кроме того, в этом монастыре очень серьезная богослужебная жизнь. Совершается весь суточный круг богослужений, который с перерывом составляет девять часов. Такую службу вряд ли где можно еще встретить, разве что на Афоне. С шести до девяти вечера – вечерня и повечерие, перерыв, с трех ночи – молебен преподобному Амвросию, утренние молитвы, полунощница, утреня, часы и Литургия, которая заканчивается в десятом часу утра.

Пример священства и святости

В монастыре служат два старца: духовник обители архимандрит Поликарп и иеромонах Антоний. Они оба для меня – пример священства и пример святости.

Отец Поликарп очень смиренный. Он – маститый архимандрит, окончил духовную академию, служил в московском монастыре, и это могло бы оставить на нем отпечаток собственной значимости, но он – самый смиренный человек из всех, кого я когда-либо встречал в своей жизни.

Отец Поликарп, умудренный и опытный архимандрит, – самый смиренный человек

Ни разу он сам не благословил трапезу как старший, а смиренно подает мне знак, чтобы я, молодой священник, это сделал.

Всем своим существом он старается никого не смутить, не задеть, не расстроить. И даже когда ему приходится что-то подсказывать мне по службе или по уставу – он это делает деликатнейшим образом.

Много лет он служил все длинные службы в монастыре совсем один.

Как отец Поликарп прочитал мои мысли

Мне приходилось быть свидетелем плодов его духовного подвига. Как-то раз во время службы пришел в голову помысел о том, что завтра мне понадобится одна богослужебная книга, а я не знаю, где ее найти. Отец Поликарп стоял рядом и молился. Внезапно он повернулся ко мне и сказал тихо:

– Эта книга лежит в алтаре в таком-то месте.

Со стороны это выглядело так, словно я его об этом спросил, хотя речь шла о службе другого суточного круга и никаким логическим образом нельзя было предположить, что я могу об этом думать. Он просто прочитал мои мысли.

Храм преподобного Амвросия в Шамордино

«Ваш дедушка – святой»

Другим очевидным свидетельством его подвига служит история, которая происходила на моих глазах. Как-то отец Поликарп задумался о качестве вина, на котором он служит Литургию. Известно, что туда добавляют спирт, сахар, консерванты, и он решил сделать вино сам. Кто-то подсказал ему простую натуральную технологию, легко осуществимую в условиях его скита.

Фактически это выглядит так: он с помощью соковыжималки выжимает сок из винограда и оставляет его в покое на несколько дней. Сок бродит, отец Поликарп снимает пену и получившееся вино разливает по емкостям. Выжать сок и снять пену – дело нетрудное. Вино это у него хранится долго.

Как-то раз в Шамордино приехал опытный винодел из Крыма, заинтересовался и напросился посмотреть на производство монастырского вина. Он спросил у отца Поликарпа:

– Сколько спирта вы добавляете в это прекрасное вино?

– Нисколько. Это же вино для Литургии…

– А сколько сахара кладете?

– Тоже нисколько.

– Хм… А как долго кипятите?

– Я его не кипячу, для этого в скиту нет условий.

(А в скиту голые стены да газовый баллон.)

– А где вы это вино храните?

– Да вот – в чулане стоит.

– При комнатной температуре?!

– Да, конечно.

– И сколько же оно у вас хранится?!

– Вот это свежее, это прошлого года, вот это три года назад делал, это – четыре…

Винодел вышел из чулана и говорит:

– Ваш дедушка – святой. Потому что такое вино не хранится. Этого просто не может быть.

Интересно, что как-то отец Поликарп на мой день Ангела подарил мне две бутылки своего вина. Одну мы выпили, а вторую я убрал в холодильник, чтобы при случае кого-нибудь угостить. Но через месяц вино у меня испортилось. А у него такие бутылки хранятся по многу лет…

Встреча с Христом

Как-то мы пили чай в скиту у отца Поликарпа, и отец Антоний рассказывал истории. Он сам был рукоположен давно, еще в советское время, в Даниловом монастыре, который власти разрешили возобновить в 1983 году – первым в СССР после долгих лет гонений на Церковь.

Через несколько лет стали возрождаться другие древние обители, братии в них еще не было, и отца Антония посылали восстанавливать эти монастыри: на Соловки, на Валаам, в Оптину. Еще его отправляли служить на дальние, почти безлюдные приходы: семейному батюшке там домашних не прокормить, а монах как-нибудь прокормится.

И вот как-то его отправили на один дальний приход. Там ему сказали, что прежний священник по праздникам объезжал все окрестные деревни, исповедал и причащал старушек, которые по состоянию здоровья не могли дойти до единственного в округе храма. Отец Антоний тоже стал следовать этой традиции.

Как-то раз накануне праздника прошел сильный ливень, и на старенькой «Волге» доехать до одной из деревень не было никакой возможности. Отец Антоний решил отправиться туда при первой же возможности, когда немного подсохнет, и предупредить старушек, что причастит их на неделе и чтобы они готовились.

Приезжает, стучится в первую же дряхлую избушку, заходит: сидит старушка у печи, на ней какая-то поношенная поддевка. Она извиняется, семенит к столу, а там – отглаженное платье. Она выходит, надевает платье, возвращается – чистенькая, аккуратненькая:

С каким благоговением эти старушки ждали встречи с Христом!

– Я готова, батюшка!

– Простите, матушка, вчера дорогу размыло, не смог проехать… Вот приехал предупредить: вы сегодня попоститесь, завтра с утра не кушайте, подготовьтесь, я приеду вас исповедать и причастить…

– Да-да, батюшка, мы так и поняли и еще со вчерашнего дня ничего не ели. Вы не переживайте – мы и до завтра есть не будем, подождем!

– Нет, вы уж, пожалуйста, постного поешьте, только с утра завтра не кушайте…

Он заехал во второй, третий дом – там история повторилась. И он уезжал из этой деревни со слезами на глазах, пораженный тем, с каким благоговением эти старушки ждали встречи с Христом, отложив все свои дела.

На дальнем приходе

Отец Антоний рассказал, что после этой истории ему пришлось еще раз поразиться подобному настрою. Однажды, в начале восьмидесятых, к ним в Данилов монастырь приехал один приходской священник с дальнего, практически безлюдного прихода, куда его отправили безбожные власти за его слишком деятельные пастырские труды. (Сейчас, кстати, этот священник – довольно известный архимандрит).

Так вот, приехал, значит, батюшка в монастырь на несколько дней – помолиться и погостить в святом месте. Его радушно встретили. А он был такой худой, и видно, что жизнь у него тяжелая. Братия сварили рыбные пельмени, а он очень обрадовался и говорит:

– Ничего себе, как вы здорово здесь живете! А я после службы приду в свою сторожку, холодно… Каши овсяной наварю, она быстро остынет – и как клейстер…

То есть ему даже немудреная монашеская трапеза казалась роскошью. И монахи начали откармливать этого худого батюшку, подкладывать ему кусочки получше. Приближаются выходные, и он засобирался к себе на приход. Отцы стали его отговаривать:

– Поживи еще у нас! Послужишь с нами, заодно и подкормишься!

– Нет-нет, у меня воскресная служба, я не могу!

– Да ладно! Ну не отслужишь одну службу… У тебя все равно никаких прихожан не бывает…

– Нет-нет, надо ехать: у меня там в храме две прихожанки – одной 80 лет, другой под 90. Первая приходит на Литургию за три километра, вторая – за одиннадцать, зимой – обычно на лыжах. Как же – они придут, а службы – нет?! Нельзя мне к ним не приехать!

«Как же? Эти двое придут, а службы – нет?! Нельзя мне к ним не приехать!»

Я эти истории теперь часто вспоминаю. Думаю о нашей современной жизни. Мы сейчас так сильно духовно расслабились и не понимаем, насколько для спасения нашей души необходимо то, что происходит в храме Божием. Сидим иногда или лежим и думаем: пойти в храм или не пойти? А если какие-то бытовые дела, так мы и не пойдем.

А эти бабушки – старые, изможденные, больные, у которых имелось гораздо меньше возможностей для Причастия в советское время, в годы гонений, – они преодолевали себя и знали цену богослужения.

Схимонахиня Валентина

Духовные законы

Господь печется о каждом. Любит нас больше, чем самые близкие наши люди. Соответственно, Господь знает, что у нас есть потребности и заботы, которые по сути временные, исходя из понятия вечности. И Он понимает, насколько важно нам прожить жизнь духовно, чтобы направление нашего бытия вело нас к Нему, а не от Него. Ведь от того, как мы проживаем земную жизнь, зависит наша Вечная жизнь, которую мы себе даже представить не можем, в отличие от Господа.

Поэтому Бог заложил в нашем бытии духовные законы, которые действуют так же, как законы физические. Если мы, допустим, прыгаем с третьего этажа, мы ломаем себе ноги, если не хуже, и в этом нет ничего удивительного. Если наша жизнь не ведет нас к духовному возрастанию, то в ней точно так же начинает что-то ломаться для того, чтобы ее исправить. И это, по всей видимости, милость Божия. Тогда в нашу жизнь приходят скорби и болезни.

И, соответственно, действует обратный закон: если человек правильно относится к своей скорби, если она меняет его жизнь в духовном плане, то первопричина скорби исчезает, устраняется, и с ней отступает и сама скорбь.

На моих глазах люди, пораженные смертельной болезнью, меняли свою жизнь, приходили к вере и поднимались со смертного одра.

А если человек верующий, то, что, у него не бывает скорбей? Конечно, бывают, но для духовного возрастания. Можно вспомнить преподобного Амвросия: он слег в 33 года, но стал старцем.

Или преподобный Варсонофий Оптинский… Он заболел воспалением легких, был при смерти. Когда, по его просьбе, денщик начал читать ему Евангелие, больной увидел небеса открытыми и услышал голос свыше, повелевающий ему идти в Оптину Пустынь. У него открылось духовное зрение. По словам старца Нектария, «из блестящего военного в одну ночь, по соизволению Божиему, он стал старцем».

Преподобный Амвросий Оптинский

Духовные причины исправляются духовными действиями

У меня есть друг. Он спортсмен и тренер, а еще глубоко верующий человек. Он всю свою сознательную жизнь неукоснительно читал утренние и вечерние молитвы, регулярно прибегал к церковным Таинствам.

Как-то, приехав на юг, он расслабился, и там его духовная собранность дала трещину. В один из вечеров они с друзьями хорошо посидели за столом, а когда пришло время сна, у моего друга уже не было сил молиться. Для него это было очень непривычно – лечь спать без молитвы. Засыпая, он подумал: вот не помолился – и ничего страшного, и вполне можно иногда и не молиться, если устал… подумаешь, делов-то…

Подумал: «Можно и не молиться, ничего страшного…» А утром проснулся с сильнейшей болью!

Когда он проснулся, почувствовал сильную боль в спине и невозможность двигаться. Вызвали «Скорую», доставили его в больницу и поставили диагноз: грыжа шейного отдела позвоночника размером что-то около 15 мм. Грыжа размером 6 мм считается уже показанием для операции, а у него оказалась такой огромной и еще в таком опасном месте.

Опасаясь непрофессионализма местных врачей, он с горем пополам переправился в Москву, где уже в серьезной столичной клинике ему подтвердили диагноз и стали готовить к операции. Предупредили, что шансов на успех – 50 на 50, но при любом, даже самом благополучном исходе ему гарантирована инвалидность.

Кроме того, у него начала сохнуть левая рука, которая почти перестала действовать. Поскольку вся его жизнь была связана с движением, для него это была трагедия даже больше, чем для обычного человека, и он находился в отчаянии.

В то же время он сразу определил для себя причину внезапного несчастья, и это вселяло в него надежду. Духовные причины можно исправить духовным же действием: молитвой и покаянием. Он под расписку уехал из больницы, взял, можно сказать, паузу, стал каяться и ревностно молиться, особенно просил о помощи святителя Луку Крымского.

А потом боль внезапно отступила, но через несколько дней заболела голова (позднее оказалось, что это было промыслительно). Он испугался, что его положение ухудшилось, срочно отправился в больницу, где ему сделали МРТ. Врач вышел со снимком и с удивлением спросил:

– Можно уточнить: на что вы жалуетесь, и с чем собственно вы к нам приехали?

Когда больной стал рассказывать о своем диагнозе, поставленном, кстати, в этой же клинике, врач удивился еще больше и сказал:

– Нет у вас никакой грыжи! А на том позвонке, о котором вы говорите, действительно имеется рубец, но, по-видимому, очень старый – примерно пятилетней давности.

Когда мой друг показал ему снимки, сделанные две недели назад, доктор собрал консилиум, который закончился пожиманием плечами. Вывод озвучил один из самых авторитетных специалистов клиники:

– В принципе практика показывает, что нет ничего невозможного, но то, что произошло с вами, очень маловероятно, и у нас, к сожалению, нет никаких предположений по этому поводу.

Прошел уже не один год, и мой друг ведет активную жизнь и неукоснительно молится, а его воспоминания укрепляют его в духовном труде.

Эта история для меня – напоминание о том, что в первую очередь нужно заботиться о душе. Нужно не ждать, пока грянет гром, а если все же прогремел, то не пытаться идти легким и бесполезным путем; если идти только им: когда человек надеется на одно лечение – это попытка борьбы с симптомами, а не с самой болезнью.

Ответственность за наших близких

Часто мне, как священнику, жалуются: у нас неверующие родители (муж или жена), мы им говорим о вере, но они не хотят нас слушать.

Что ответить? Большая ответственность за наших близких возложена на нас. От чужих скрываешь свои недостатки, а от близких – не скроешь. Мы предстаем перед ними во всем своем, так сказать, безобразии. Чем ближе мы к человеку, а он к нам, тем безоружнее мы друг перед другом в своих немощах.

И вот мы хотим наших близких подтолкнуть к встрече с Богом, а они не желают нас слушать. Это потому, что мы стараемся идти путем легким, но не тем. Мы пытаемся убедить их, а это приводит к противоположному результату: они начинают сопротивляться. А все зависит от того, насколько каждый из нас ведет христианский образ жизни. Вот две истории по этому поводу.

Храм Успения Пресвятой Богородицы в селе Озерском (Подборки)

«Как прекрасно быть верующим…»

Этим летом, в жаркий день, ко мне в храм зашел молодой человек. Он обратился с вопросами, мы начали общаться, и он рассказал, что не так давно пришел к вере и теперь очень счастлив и стал совсем другим человеком.

Есть только одна проблема: жена не разделяет его восторга и даже против его воцерковления. Я очень удивился:

– Не может быть!

И перечислил основные христианские качества, которые старается стяжать человек, ведущий церковную жизнь:

– Ведь вы, наверное, стали внимательнее к жене, стали более покладистым, терпеливым – лучшим семьянином, чем раньше? Кто же может возражать против таких качеств?

Но он словно не слышал меня и продолжал обвинять жену в неспособности понять его новые – духовные – устремления.

Он словно не слышал меня и продолжал обвинять жену в неспособности понять его новые – духовные – устремления

Наша беседа в прохладном храме продолжалась довольно долго – до тех пор, пока дверь не отворилась.

В церковь вошла рассерженная молодая женщина:

– Сколько же можно?! Я целый час сижу в машине на солнцепеке и жду тебя!

Это была жена моего восторженного собеседника, который так долго рассказывал мне о том, как прекрасно быть верующим.

В храме у отца Димитрия Торшина

Стяжи дух мирен

Нам не нужно пытаться убедить в чем-то наших близких – нужно измениться самим

Один раз в Шамордино я разговорился с паломником – глубоко верующим и воцерковленным человеком. Зашел разговор о том, как он пришел к вере, и он рассказал мне следующую историю.

Раньше, когда он был еще неверующим, ему как-то понадобилось посетить паспортный стол. Духота, обшарпанные стены, уставшие люди в очереди, напряжение в воздухе. Тяжелую обстановку усугубляла чиновница, которая срывала на всех свое плохое настроение. Этот человек сделал все свои дела, но ушел оттуда с тяжелым душевным чувством.

Прошло полгода, и ему пришлось еще раз посетить паспортный стол. Там была та же очередь, обшарпанные стены, та же духота и уставшие люди, но работала совсем другая паспортистка – она старалась всех порадовать, и у всех настроение было благостным. Доходит до него очередь, он смотрит на чиновницу и понимает, что это та же самая женщина, которую он встречал полгода назад.

Он был сильно поражен и спросил у нее прямо, как с ней произошла эта чудесная перемена. Паспортистка ответила:

– Вы знаете, я пришла к вере, начала воцерковляться и стараюсь относиться к людям с любовью…

Тогда ему захотелось понять, как это может произойти, что человек так изменился, и он решил сходить в храм. После этого начал посещать службы и постепенно стал таким, каким я встретил его в Шамордино.

Отец Димитрий с детьми

Его история поразительна тем, что подтверждает слова преподобного Серафима Саровского: «Радость моя, молю тебя, стяжи дух мирен, и тогда тысяча душ спасется около тебя».

И это работает не только на наших близких, но и на совершенно чужих, незнакомых людях. Изменилась одна женщина – и с ее помощью началось спасение совершенно не знакомого ей человека. И нам не нужно пытаться убедить в чем-то наших близких – нужно измениться самим.

Помоги нам в этом, Господи!