Одному афонскому монаху однажды было дано видеть, как происходило поминовение усопших: «Была родительская суббота, кончилась литургия. Одни из присутствовавших уже выходили из церкви, а другие остались и стали подходить к общему кануну — поминальному столику с распятием. Я же стоял на клиросе. Вышли из алтаря священник и дьякон. Священник произнес: «Благословен Бог наш, всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь». И в это время я увидел, что много народа стало входить в дверь храма с улицы, а затем проникать сквозь стены и окна. Храм наполнялся множеством прозрачных теней. В этой массе я увидел женщин, мужчин и детей. Определил я по внешнему виду священников, императоров, епископов и между ними простого разнорабочего, дряхлого солдата-поселянина, бедную женщину и нищих вообще.
После возгласа священника они бесшумно, но чрезвычайно быстро заполнили весь храм, становясь тесно друг к другу. Я не мог оторвать глаз от этой удивительной картины. Наконец их набралось так много, что реальные молящиеся казались мне фигурами, ярко нарисованными на фоне этих удивительных теней. Они (тени), подходя в безмолвии, становились у священного алтаря. Некоторые из них как будто становились на колени, другие склоняли головы, точно ожидая произнесения приговора. Дети протягивали руки к свечам, горящим на кануне, и к рукам молящихся живых.
Но вот диакон вынул записки и стал называть написанные в них имена. Удивлению моему не было конца, когда я заметил, что порывистым, радостным движением выделялись то одна, то другая фигура. Они подходили к тем, кто помянул их, становились рядом, глядели на них глазами, полными любви и радостного умиротворения. И они сами, молясь вместе с молящимися за них, сияли необыкновенно радостными лучами.
По мере того как священником молитвенно поминалось вслух по записке «О упокоении» каждое имя, из толпы безмолвных теней выделялось все большее число радостных фигур. Они бесшумно шли и сливались с живыми молящимися. Наконец, когда записки были прочитаны, осталось много неназванных — грустных, с поникшей головой. Некоторые из этих душ тревожно посматривали на дверь, словно ожидая, что, может быть, придет еще их близкий (ныне живущий) человек, подаст о них записку и помолится. Но нет, новые лица не появлялись, и тем, за кого некому было молиться, оставалось лишь радоваться радостью тех, кого помянули на панихиде их верующие родные.
Я стал наблюдать за общей группой молящихся, которая как бы смешалась с дрожащими в светлых лучах призраками из потустороннего мира, и увидел еще более чудную картину. Когда произносились слова: «Благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим» или молитва «Сам Господи, упокой души усопших раб Твоих», видно было, как лица живых озарялись одинаковым светом с душами их умерших родных, как слезы не уныния, а радости текли из глаз тех, кто носил телесную оболочку, и в тоже время какой горячей любовью, беспредельной преданностью горели глаза помянутых.
А когда раздался молитвенный призыв: «Со святыми упокой…», я увидел, что вся церковь встала на колени. И в это время души, имена которых были помянуты, молились и за присутствующих, и за себя, а те души, о которых забыли, молились лишь за себя.
Когда догорели свечи, и священник прочитал последнюю молитву, стоящие передо мной тени стали исчезать и оставались только люди, пожелавшие отслужить еще частную панихиду за своих усопших. Тогда я увидел на их лицах такой покой, такое удовлетворение, такое обновление, которое не в силах передать.
Велики, святы и глубоко утешительны для усопших такие обряды поминовения Православной Церковью, как панихида, сорокоуст, чтение неусыпаемой Псалтири о упокоении. И как грустно бывает тем душам усопших, о ком не молятся их ныне живущие родственники, лишая их не только радости видеть себя незабытыми, но и возможности получить от Бога прощение грехов. С каждым разом, когда священник поминает их на службе, эти души получают милость и утешение, приближаясь к Царству Небесному».
(отрывок из книги «О том, что будет, когда меня не будет»)
У БОГА ВСЕ ЖИВЫ У одной моей прихожанки умер родственник. Он был некрещеным. Движимая чувством сострадания, эта женщина пришла ко мне и спросила, как облегчить его загробную участь? Церковная молитва за некрещеных недопустима. Поэтому я посоветовал ей раздавать за усопшего милостыню, а именно — душеспасительные книжки: ведь, может быть, кто-то, прочитав такую книгу, примет Таинство Крещения, изменит к лучшему свою жизнь и это будет самой богоугодной жертвой за усопшего некрещеного. Через некоторое время эта женщина пришла ко мне и рассказала, что видела умершего во сне. Он сидел и читал одну из тех книг, которые она раздавала: значит, принял Господь эту жертву. У многих, даже и верующих людей, представления о нашем долге по отношению к усопшим запутаны и неправильны. Считают, что необходимо первым делом устроить пышные поминки с обильным застольем, водкой и редкими яствами; потом — поставить на могиле дорогой памятник, чтобы знакомые не осудили за скупость. Как заблуждаются эти люди и, более того, какой вред приносят своим дорогим и любимым умершим, родственникам и близким! Подумайте о том, что водка, выпитая за упокой души усопшего, льется ручьем на ту чашу весов, на которой сложено бремя его грехов, а ведь она и так тяжела! Надо облегчить ее! Как? Молитвой церковной: обедни, сорокоусты; молитвой домашней: чтением Псалтири, милостыней.
ПО МАТЕРИАЛАМ СОЦИАЛЬНЫХ СЕТЕЙ
Просмотры (219)